Дети Силаны. Паук из Башни - Страница 160

160

– Хм?

– Его жена. Говорят, она ушла от него.

– К тану, – закончил он, следя за ходом моей мысли.

– Мальрен Дитресх имела репутацию первейшей красавицы, и фабрикант Бур боготворил ее. Я тогда был еще совсем молод и не уделил должного внимания скандалу. Мальрен бросила богатство ради еще большего богатства и положения. После этого Бур, как говорят, едва не спился. А когда оправился, превратил «Онтис» из ведущего металлургического предприятия в оружейную империю, имеющую грандиозный потенциал и действующую под эгидой Императора по всей территории Мескии. Кстати, имя Онтис – родовое. Нынешний Онтис Бур имеет в своем имени слово «Седьмой», и если бы у него был сын, он звался бы Онтисом Буром Восьмым.

– Так ты думаешь, что он накапливал влияние и деньги, чтобы однажды отомстить? Нам?

– Рано делать выводы, но я в это не верю.

– Хм?

– Видишь ли, – я собрался с мыслями, – не вяжется это с положением вещей. Бур владеет Велинктоном и всеми заводскими постройками района, который неспроста зовется Оружейным. Зачем террористам было ввозить в Старкрар оружие, если у них в союзниках был крупнейший оружейный магнат? Нет, Онтиса хотят подставить, таково мое мнение, и если у них получится, л’Зорназа вопьется в фабриканта всеми зубами. В глазах двуличного тана Бур виновен уже в том, что так поднялся, будучи всего лишь человеком. Надеюсь, без обид?

Луи и Мелинда и не подумали обижаться.

– Врагу нужно время.

– В точку, Инч. Враг сидит где-то недалеко от правящего слоя, у него есть глаза и уши в Особой комиссии, он знает, что ищет л’Зорназа, и знает, чем можно подкормить двуличного тана, чтобы выиграть время.

Мы высадились, по обыкновению, не добравшись до места назначения. Двинулись пешком вразброс, но подошли к закрытым воротам одновременно. Мелинда сноровисто взобралась на крышу дома и заняла боевую позицию. Я приказал Луи защищать ее спину. Моя служанка – страшный противник, когда снимает очки и берется за оружие, но вблизи снайперы всегда уязвимы. Луи – иное дело, он прирожденный пехотинец, может выйти против четверых и перерезать их заостренным камнем, пусть хоть у них заряженные винтовки с примкнутыми штыками. Такие воины рождаются не каждое столетие. Вместе с Мелиндой они отличная боевая единица.

Кроме Себастины со мной к воротам пошел Инч. На решетчатых створках висела толстенная цепь с замком. Недавно смазанным, блестящим от масла замком.

– Входим?

– Входим.

Инч вынул из пальто длинные ножницы и одним движением перерезал цепь, словно нитку. Ворота раскрылись, и агенты Ночной Стражи быстро, но бесшумно ринулись на огороженную заводскую территорию.

– Разбиться на группы, соблюдать осторожность, но не мешкать. Торш, передайте всем, меньше чем по трое не ходить, при обнаружении искомых предметов немедленно ставить меня в известность.

– Будет исполнено, митан!

Четыре громадные бетонные коробки заводского типа со сквозным проездом от передних до задних ворот. Вентиляция имеется, большие окна лишь в верхней части построек, под самой крышей. Агенты быстрыми тенями носятся по территории, пока мы трое стоим в ожидании. Объект не под присмотром, даже ни одного сторожа, так что действовать можно свободно. Действительно, детали оборудования, оставленного корпорацией в этом месте, сами по себе слишком громоздки, узнаваемы, тщательно промаркированы, ни разобрать, ни переплавить, ни продать, да что там, даже транспортировать детали строительного конвейера без специальной техники невозможно! Такой махине не нужна охрана.

– Мой тан, третий строительный корпус, пройдите.

Мои дознаватели уже шныряют вокруг трех печатных станков, исследуя помещение на предмет других находок. На корпусах станков имеются рельефные надписи «Сорвис и Сорвис». Отменные машины. Невольно я подумал, что на фоне механизмов сборочной линии эти миролюбивые машины кажутся такими маленькими и безобидными… Но это ощущение обманчиво. Печатные станки создают листовки, призывающие к кровопролитию, которое не каждый боевой дирижабль способен учинить. Торш стоит рядом с одним из столов, держа в руке стянутое с него полотно. На столешнице разложены стопки листовок, с которых к нам взывает революционер в маске. Уродливая и пугающая морда Тхаранны каким-то образом оказывает на его последователей воодушевляющее влияние. Надо взять на вооружение.

– Итак, что нам делать, тан верховный дознаватель? – спросил Инчиваль.

– Импровизировать.

Я приблизился и тщательно осмотрел печатные станки, или печатные прессы, как их еще называют. Широкие рулоны бумаги, блестящие металлические цилиндры, система пружин, цепей и шестерней разных размеров, прессы для отпечатки набранного текста.

– Они были в работе. Краска на прессах еще дает оттиск, бумага на рулоне та же. Господа, я думаю, что промышленника Бура хотят оклеветать.

– Наши действия?

– Хм. Завтра, а возможно даже и сегодня ночью, здесь все будет кишеть ищейками Особой комиссии. Так что нам с вами придется нарушить некоторые процедуры и даже закон.

– Уничтожим?

– Да, Торш. Вы ведь привезли керосин?

– Да, шесть полных канистр. Но керосин их не…

– Это не к вам. Это к тану л’Файенфасу. Хочешь скрыть следы – попроси алхимика.

– Буду считать это комплиментом, – отозвался Инчиваль.

Мой друг вынул из сумки три небольших пузырька со светло-сиреневой прозрачной жидкостью и с размаха запустил ими по печатным прессам. Затем он достал почерневшую от времени серебряную пудреницу, открыл ее и подул. Облако порошка, окутавшее улики, немедленно вступило в реакцию с жидкостью. Металл начало корежить, и на нем, словно на живом теле, стали вспухать уродливые волдыри. С тихим жалобным скрипом станки начали менять форму, корчиться, распадаться, пока не превратились в кучи бесформенного железа, в которых проглядывались отдельные элементы бывших механизмов.

160