Дети Силаны. Паук из Башни - Страница 210

210

– Именно, майор.

«Да что вам здесь надо, теплокровные?!» – Оок наконец сбросил с себя камни, формировавшие его тело, и вновь стал маленьким живым кустом.

– Идем, Даргул, я покажу тебе кое-что интересное. Или оставайся, ты не обязан влезать в дела армии.

«Нет уж, я пойду и посмотрю! Хватит дрожать, как желтый лист под осенним ветром, устал!»

Мы вернулись через холм к руинам, и вовремя. Солдаты доложили о найденных колеях, оставленных, судя по глубине отпечатка и рисунку шин, тяжелым бронестимером.

– Снегопад чудом не уничтожил их. Много жидкой грязи, она успела замерзнуть, но не была скрыта. – Я присел рядом с колеей. – Знаете почему?

– Я почти уверен, что вы нам скажете, тан л’Мориа.

– Скажу, Аррен, скажу. Все дело в пожарах. Огромные количества горячего воздуха поднялись в небо. Снегопад накрыл большую часть столицы, но завихрения горячего воздуха спонтанно защитили север. Нам повезло. Невероятно. Куда ведут, проследили?

– Так точно, мой тан! Прошу следовать!

Солдаты привели нас к беломраморной стене, с которой скалится выточенная из того же материала львиная голова. Огромная пасть и свирепое выражение морды, длинные космы гривы, художественно раскинутые наподобие щупалец спрута.

– Однако. Кто-нибудь читает на домескийских языках, таны?

– Это запрещено.

– Правда, запрещено. Но запреты для трусов.

Безупречный тан раздраженно поджал губы.

– «Тассаркатус эдамурадатус эсстоэ, – прочел я на рельефной каменной ленте, окружающей голову, – иридус турдум партаара». Хм, точному переводу не поддается, у нас нет таких словесных оборотов, но общий смысл состоит в следующем: «Рык Льва звучит в замерших сердцах. Некоторым тайнам лучше всегда оставаться тайнами. Всякий нарушивший запрет навлечет на себя беспощадный гнев. О содеянном не забыли, но забудут. Берегись». Все. Емкий был язык, одно предложение на наших пять потянет.

– А еще так зловеще! – добавил Инчиваль. – Брр!

– Себастина, круши!

Моя горничная обрушила на мраморного льва свой миниатюрный кулачок, дробя древний камень в пыль и крошку. Удар, еще удар, кулаки мелькали в воздухе, перчатки изодрались в лоскутья, а она выбивала и выбивала из стены куски один другого больше, пока не пробила сквозное отверстие. Подключился Инчиваль и несколькими лязгающими выпадами ножниц расширил отверстие достаточно, чтобы в него мог пройти тэнкрис.

– Несите фонари! И подкатите сюда нашу «Медведку», пусть сторожит вход! Сержант, отрядите десятерых на охранный пост, остальные за мной!

Я первым вошел в густую темноту каменной кишки, которая уводит вниз с небольшим уклоном. Под ногами хрустит подмерзшая грязь, а на стенах поблескивают потушенные лампы, соединенные толстыми пучками изолированного кабеля. Электрическое освещение, как расточительно!

Когда впереди появилось расширение прохода, Провожатые прибавили ходу, обогнули меня и первыми вошли в небольшую каменную коробку. В помещении все оказалось обжито. Стоят столы и стулья, к стенам прибиты стеллажи для оружия и амуниции, в углах лежат аккуратно сложенные ящики с инструментами, запчастями и консервированной едой. Пахнет плесенью и навозом. Его меньше, чем снаружи, но он есть. Вся округа изгажена стараниями днагурданов, но под землю зеленую глину принесли не они.

– Это временная база. Судя по колеям и сырости, здесь держали работающий стимер. Видите плесень на потолке?

– Появилась вследствие конденсации влаги от работающего парового мотора, – сказал Инч.

– Точно.

«Кто бы мог подумать!»

– Это все было у нас под ногами. Судя по градусу наклона коридора и времени нашего спуска, думаю, мы в шести-семи метрах под землей. А ты нечасто гуляешь вокруг дома, а, Даргул?

«Я затворник… Если бы я знал!»

– Не кори себя. Вся мескийская разведка не знала.

– Л’Мориа! – Безупречный тан стоял у дальней стены рядом со старым продавленным диваном. – Взгляните сюда. По-моему, это створки.

Он обнаружил дверь.

Каменные створки так плотно подогнаны, что на первый взгляд не выделяются на фоне стен. Надписи, покрывающие их, стерлись до такой степени, что стали нечитабельны. Так кажется. Но по логике вещей, если надписи снаружи сохранились сносно, надписи внутри должны сохраниться еще лучше, ведь на них не воздействовали ни солнце, ни дожди, ни снега.

– Майор, присмотритесь, пожалуйста.

– Ох.

– Что?

– Когда-то в этом куске камня была сильная магия, – сказал Инчиваль. – Но сейчас уже нет, одни остатки. Кажется, очень мощное запечатывающее заклинание.

– Настолько мощное, что при разрушении камень мог оплавиться?

– Да я вообще удивлен, что столб огня не поднялся до небес! – Маг прикоснулся к камню и быстро отдернул руку.

– Она ведь не горячая.

– На материальном уровне – нет, но остатки той мощи еще пылают. Мы должны пройти здесь?

– Если л’Калипса не найдет вторую дверь… Себастина, ломай!

– Вообще-то здесь наверняка есть потайной рычаг. На входе тоже можно было поискать, а вы сразу принялись крушить…

Себастина размолотила створки в три удара. На нас пахнуло тленом.

– Итак, господа и таны, прошу всех проверить свое оружие. Обязан предупредить, что вещи, которые мы там увидим, поставят наше существование под огромный вопрос!

– Вы знаете, что там?

– Я только предполагаю. Воины?

– Мы с вами, тан полковник.

– Л’Калипса? Вы выглядите усталым.

– Если вы еще раз поставите мою решимость под сомнение сегодня, я вас пристрелю, – зло прорычал безупречный тан.

– Отлично… С вами, фанатики, все ясно. И прекратите целиться в полковника л’Калипса, он не намерен причинять мне вред. Не намерены, полковник?

210